Имя героя:
Дро’Шакти (в Эльсвейре имел прозвище «Обгоняющий ветер»)

Раса:
Хаджит (Катай)

Пол:
Мужской

Возраст:
60 лет

Внешность:
Достаточно высокий пожилой хаджит разновидности катай. Рост 6 футов 1 дюйм, вес 163 фунта. Внешне ничем не примечателен. Шерсть рыжая с темными смазанными пятнами, в ней то и дело сквозит проседь. Глаза у этого хаджита зеленые. Он носит длинные усы, светлые у носа, светлые так же края остроконечных ушей, переносица и брови Джо’Шакти. Хвост чуть длиннее обычного, рыжий в темную полоску, кончик хвоста почти черный. Обилие шрамов прячется в шерсти и под одеждой хаджита и поэтому они не видны.
В одежде хаджит предпочитает традиционные для Эльсвейра решения – широкие шаровары, сапоги, свободную шнурованную рубашку бьюди. В землях нордов вынужден утепляться, поэтому носит подбитую мехом обувь и меховую накидку с капюшоном. Любимые цвета – черный, кармин, темно-зеленый и сочетание черного с другими, но неяркими, цветами.
Телосложение:
Как и всякий катай, этот хаджит отличается стройной подтянутой фигурой, несмотря на свой возраст этот хаджит выглядит весьма крепким, у него широкие плечи и разработанные годами практики мышцы.

Характер:
Характер Дро’Шакти можно описать одним словом – «уравновешенность». Его трудно вывести из себя, очень трудно заставить нервничать вообще. Когда Дро’Шакти говорит, к нему нельзя не прислушаться. Однако так было далеко не всегда. Молодой Джи’Шакти и старый Дро’Шакти – два разных хаджита. В юности этот хаджит был подобен молнии – так хотел он везде успеть и все попробовать, все испытать и все ощутить. Все изменилось, когда Джи’Шакти наконец нашел свое призвание в искусстве Ролит Кхаджа. Его порывистая натура нашла свое русло, как бурная река, его характер обрел берега и, с годами обретая свое мастерство, С’Шакти, наконец, стал внутренне подобен скале-волнорезу, о которую разбивается любая волна, любой прилив.

Биография:
М’Шакти родился при растущем Мессере и полной Секунде в год 141 Четвертой эры в семье Ри’Саджиха, главы влиятельного и знатного клана северной Анекины. То было непростое время для Эльсвейра и семьи М’Шакти – Ри’Саджих был из тех хаджитов, что выступали за империю, как оплот стабильности и залог безопасного будущего. К счастью, до поры до времени могущества семьи и клана хватало для относительно безопасного и счастливого детства М’Шакти. Однако время шло, ситуация в Эльсвейре ухудшалась. Все меньше сторонников оставалось у империи, все большее число кланов и семей примыкали к проальдмерским настроениям. Учитывая политический статус расколотого Эльсвейра, это было неизбежно.
Переломный момент в жизни юного Джи’Шакти наступил в день смерти его родителей. Клан Красной тени давно подтачивал влияние Ри’Саджиха, пока наконец не нанес удар. Джи’Шакти оказался дома слишком поздно – весь день он провел со своей первой возлюбленной Экапи из клана Последнего предела. Самый счастливый день в жизни хаджита окрасился кровью на закате, когда он, ведомый недобрым предчувствием, вернулся к пепелищу, которым стало поместье его семьи. Среди развалин лежали тела домодчадцев, головы Ри’Саджиха, его отца и С’Каши, его матери, были насажены на кол у разрушенных ворот. Везде были намалеваны знаки Красной тени. Джи’Шакти едва не сошел с ума от ярости и горя, он носился по развалинам, проклиная убийц и принося клятвы страшной мести и жестокой расправы. Ночь он провел у останков младшей сестры и брата, сожженных и изуродованных до неузнаваемости. Казалось, хаджит выплакал тогда все слезы, потом всю душу, потом и все то, что осталось взамен. Теперь в нем жила только холодная ярость и сосущая тоска. Сердце хаджита осталось с телами членов его возлюбленной семьи.
Он ушел на север. Ноги сами вели Джи’Шакти, он брел, не чувствуя голода и жажды, спал на обочинах, прятался от патрулей и талморских фанатиков – хаджитов, ослепленный ложью о спасении лун Тамриэля. Клан Шакти никогда не верил этой лжи, хотя не поддаться ей стоило большого труда. Теперь, после убийства всей семьи, Джи’Шакти навсегда возненавидел Талмор, высоких эльфов и всех тех, кто их поддерживал.
Год молодой хаджит странствовал по городам, питаясь как попало, выполняя самую грязную работу за самые нищенские подачки. Он вел полурабское существование на своей же земле и подсел на скууму, как и сотни подобных ему. Так бы ему и сгинуть в отупляющем дурмане, но, наконец, и ему улыбнулась удача. Как-то раз, начищая полы в харчевне богатого хаджита, бывшего по совместительству и ростовщиком, он встретил того, кто изменил всю его жизнь.
Этим кем-то оказался высокий кот с голубыми глазами и блестящей серо-лиловой шерстью, с тремя золотыми кольцами в левом ухе. Его звали Ри’Джир и он был наставником Храма Двух Лун. А еще он искал ученика.
Ри’Джир оказался великим хаджитом. Одного взгляда его неземных голубых глаз хватило, чтобы мастер понял потенциал молодого слуги. Он смог разглядеть в подвижном юноше неиссякаемый родник энергии, за болью и скорбью, выжегших душу Джи’Шакти – возможный талант. Сам его вид, спокойная манера речи, величие, сдержанность и властность потрясли юношу. Джи’Шакти молился по ночам Баан Дару, моля о том, чтобы мастер обратил на него внимание. И его молитвы не остались неуслышанными.
Грязный городок остался позади, а впереди былb дорога… и надежда. Ри’Джир оживил душу юноши, осияв его своим незримым светом, как луна, дарующая свой сахар. Он пробудил в Джи’Шакти желание жить дальше.
Их путь окончился в Храме Двух Лун. Там началась новая жизнь молодого хаджита. Боль утрат притупилась, уступив место упоению и восторгу нового назначения – Ри’Джир был мастером стиля Солнца и начал обучать ему своего нового ученика. Джи’Шакти схватывал все налету, а природная энергичность и неутомимость не давали ему расслабиться – хаджит тренировался чуть ли не по ночам, когда остальные ученики уже спали. Он презирал боль разбитых в кровь лап, презирал неловкость своего молодого тела, с каким-то мрачным удовольствием нагружая и истязая его. Ри’Джиру приходилось осаждать своего вспыльчивого и неутомимого ученика, но плюсов его бешеной энергий было больше, чем минусов. Джи’Шакти забыл о вкусе скуумы, тренировки заняли все его существо и довольно скоро он освоил базовые техники стиля Солнца в совершенстве. Ри’Джир представил его другим мастерам – слепому адепту пути Песка С’Нанда, великому Дро’Майди – непревзойденному в искусстве Дождя, неуловимой Ашни – дочери Ветра и многим другим. Они по достоинству оценили талант молодого ученика, но не верили в его исключительность.
Последующие пять лет показали им, как сильно они ошибались.
С’Шакти, обретший в стенах Храма зрелость, поглощал знания и навыки со скоростью голодного урагана. Один за другим он постигал стили Солнца, Песка, Дождя, Ветра, Шторма и, наконец, высшие формы Танца Двух Лун. Учителя стали с опаской поглядывать на ученика и в конце концов стали пытаться задержать его развитие, видя в нем возможную угрозу себе и своему авторитету. Однако С’Шакти был чужд тщеславия. Истинный смысл его пыла стал ясен позднее.
В стенах Храма он освоил таинства обращения с мечом и луком, научился ходить тише солнечного блика и затаиваться на одном месте, становясь невидимым без применения чар. Ученики в Храме были из знатных семей, каждая из которых имела свой внутренний стиль. Общаясь с ними, С’Шакти постигал и эти стили, некоторые из которых даже могли сравниться с искусствами, преподаваемых в храмах. Так он научился красноречию и грамоте, искусству традиционной хаджитской миниатюры и графики. Однако неиссякаемая энергия не давала молодому хаджиту покоя, он постоянно искал чего-то еще, не в силах остановиться на достигнутом.
В 165 году 4 эры С’Шакти принял участие в расколе, потрясшем Храм Двух Лун. К тому моменту у него уже были свои собственные ученики. Совет старейшин Храма официально принял сторону Талмора, что привело к конфликту внутри знаменитой школы. С’Шакти забрал своих учеником и покинул стены школы. Титул воина ему был присвоен уже заочно, но это было лишь формальностью. До’Шакти отправился странствовать по дорогам Анекины, обучая всех желающий тому, что знал сам.
Слава о знаменитом «уличном мастере, обгоняющим ветер», достигла далеких уголков Эльсвейра и многие хаджиты захотели учиться у него. До’Шакти не отказывал никому, проводя многие часы под открытым небом, ставя лапы, обучая движениям и формам с оружием и без. Не мог он также остаться незамеченным и для Красной тени. В конце 165 года на До’Шакти было совершено первое покушение. Ассассин ночью попытался убить его, но в итоге был убит сам, а До’Шакти с тех пор словно подменили. Он оставил своих учеников и подался на юг, в земли Красной тени. Ровно год его о нем не было ничего слышно, зато стали ползти слухи о страшном роке, постигшем уже утративший былое величие клан Красной тени. Один за другим его члены пали от лап неизвестного убийцы, пока клан не был вырезан подчистую, а его поместье – сожжено. На столбе у разрушенных ворот кто-то нацарапал незнакомый нынче знак трелистника. Скорее всего, клан стал жертвой сведения давних счетов.
Так или иначе, но по Красной тени горевали недолго, а До’Шакти вскоре вновь появился на севере, вот только учеников он больше не принимал. Куда-то делась его безудержная энергия, пропала неукротимая сила стремления. Воин стал спокойнее и рассудительнее – на первый взгляд. На деле же он стремительно опускался на дно.
Его все чаще стали видеть в тавернах сомнительной репутации, а затем и просто в притонах курильщиков скуумы. Вскоре ему пришлось вспомнить профессию полотера, так как лапы его стали терять свою силу и мощь, скуума заменила ему практику, став для него раем и адом одновременно. Слава знаменитого мастера стала меркнуть вокруг него, появились и новые мастера, а Храм Двух Лун никогда не закрывал своих дверей.
Судьба редко улыбается кому-то хотя бы единожды. Однако До’Шакти, казалось, хранила сама Азура. Ибо в один прекрасный день он встретил на берегу озера Дорн существо, ставшее для него смыслом и опорой жизни на всю последующую жизнь. Это случилось в 170 году.
Ее звали Шурави и ей не было равных в искусстве любви. В каком-то смысле она была служительницей Мары, предлагая свою свежесть за монету любому жаждущему ласки и нежности. Она была учена и образована, из маленького, до достойного клана Цветущего сада, а ее красоте могла бы позавидовать, наверное, сама богиня, которой она служила. Шурави узнала в отощавшем коте знаменитого мастера и была поражена тем, что с ним случилось. Ее забота и трогательная поддержка вновь заставили пустыню сердца До’Шакти наполниться чистыми водами жизни. Он полюбил Шурави без памяти и она ответила ему взаимностью. Взяв ее в жены, До’Шакти покинул Эльсвейр, чтобы ничто больше не напоминало ему о прежней жизни.
Молодая семья перебралась в Сиродиил. Однако их счастью суждено было продлиться совсем недолго. У них едва успели родиться дети – сын и дочь, когда Талмор ударил по сердцу Империи, и началась долгая двадцатилетняя война. В середине 173 года До’Шакти и Шурави бегут из Имперского города, в котором они жили, на север провинции, который был еще свободе от талморцев. Они поселились в Бруме. Война терзает провинцию еще семь лет. Все это время До’Шакти и его семья живут в Бруме, каждый день противостоя последствиям военного времени – голоду, неустроенности и враждебности имперских жителей, видящих в хаджитах лишь пособников Талмора. Все это время До’Шакти продолжает по мере возможности практиковать боевые искусства, скрываясь на заднем дворе своего маленького дома по ночам. Днем он работает разнорабочим, чтобы прокормить семью. Тяготы жизни приучают его к терпению, он много размышляет и начинает понимать, зачем вообще нужны боевые искусства и насколько слеп он был все эти годы.
После 180 года жизнь начинает медленно налаживаться. Война окончена, и, хотя это лишь временная передышка, жить становится чуть проще. В 180-х годах До’Шакти налаживает связи с хаджитской диаспорой Сиродиила, а через нее - с севером Эльсвейра. Он решает заняться торговлей, чтобы наконец забыть о нищенском существовании разнорабочего. Дети подрастают, и нужно все больше, чтобы обеспечить им нормальное существование. Шурави как может помогает мужу, но главное – ее постоянное доброе присутствие, лечащее любые душевные раны и потрясения.
Время идет, посеянные с таким трудом семена дают первые всходы. Вот и выросли дети, а дела До’Шакти мало-помалу налаживаются. В 190-х годах у него появляются внуки, а семья становится перед непростым решением. Джи’Бинду - сын До’Шакти  и Маиса – его жена, хотят вернуться в Эльсвейр. Того же хочет и Шурави, уставшая от долгих лет недоброжелательства и косых взглядов в Сиродииле. Хаджиту приходится прислушаться к мнению семьи, и, как бы он сам ни противился, отправиться обратно в Эльсвейр.
В Анекине он использует все свои связи, чтобы устроить семью, кто-то еще помнит его славу, кто-то сочувствует судьбе его родителей. Ненавистный Талмор все так же силен в регионе, силен его дух, поэтому До’Шакти приходится непросто. Но он и сам устал в Сиродииле, где в каждом не-сиродиильце и не-норде теперь было принято видеть агента врага. В воздухе висит запах новой войны. В 200 году Дро’Шакти выбирают торговым представителем клана Рассветной росы и он с дочерью и помощниками отправляется через Сиродиил в земли нордов.

Класс:
Воин

Сообщество:
Не состоит
Навыки:
Языки:
Та-Агра, Тамриэлик (с легким акцентом), понимает Эльфийский; грамотен, пишет и читает на Та-Агра и Тамриэлик.
Знания:
Богатые познания в истории оружия, грамотность, отличное знание Эльсвейра, особенно северной его части, хорошо ориентируется в Сиродииле, большой опыт художественно-прикладного ремесла (дедушка-хаджит и ложку из дерева вырежет и узорами покроет)

Социальные:
Исключительно наблюдателен, от этого хаджита трудно утаить что-то, нужно очень постараться. Прекрасно читает мимику других разумных существ, определяя истинное настроение собеседника. Неплохо поет, хотя и не любит петь.
Общие:
Хорошо готовит, умеет чинить и строить, штопать и стирать, не чурается лопаты и грабель, обладает некоторыми навыками кузнеца и превосходно обращается с оружием
Физические:
В молодости не знал равных в скорости движения. Годы берут свое и теперь этот хаджит уже не так быстр, но на его стороне колоссальный опыт. Стареющее тело тем не менее еще очень и очень сильно, хватка у хаджита железная, он с легкостью таскает даже очень тяжелые вещи, а в ловкости и чувстве равновесия этот хаджит может дать фору даже молодым соплеменникам.
Боевые:
Знание всех основных стилей Гаутфэнга на уровне держателя линии. Мастер длинных клинков и длинного лука. Хранитель традиции Танца Двух Лун, что означает высшую квалификацию в бою двумя клинками. Без оружия не менее смертоносен, хотя бы потому, что обучен использовать в качестве оружия любой предмет.
Воровские:
Изучив один из закрытых клановых стилей, стал весьма сведущ в искусстве незаметности – он может стоять абсолютно неподвижно, так, что даже глядя на него чуть ли не в упор, можно счесть, что его в этом месте нет. К воровству никогда отношения не имел, если не считать булок и сладких рулетов на хаджитских рынках в пору молодости Дро’Шакти.
Магические:
Не владеет магией, знает основные травы и симптомы отравления основными ядами.
Экипировка:
Одежда:
Традиционная рубашка бьюди карминового цвета, черные шаровары, сапоги на меху, подбитый мехом плащ с капюшоном
Оружие:
Стальной меч и двемерский кинжал
Остальное:
Тент, в котором хранит свое имущество и живет сам, ковер, на котором сидит, небольшой запас лунного сахара, помогающий хаджиту заснуть, когда луны слишком сильны, запас еды, пряностей.
Имущество:
Сменная одежда (несколько рубашек, коричневые шаровары, запасные сапоги); кухонная утварь; простая мебель – маленький столик и табурет; спальные мешки; веревка; огниво и кресало; отдельно – товары на продажу (анеквинские ковры и пряности)
НПС-Персонаж:
Джа’Сайя – молодой хаджит из клана Рассветной росы, помогающий Дро’Шакти в торговле и во всем остальном. Стройный юноша хаджитского племени разновидности сутай-рат, внимательный, умный, но немного горячий. Как и все в его клане, сызмальства обучен профессиональному воровству. У него темная, слегка  взлохмаченная шерсть и светло-зеленые глаза. Одет, как и все хаджиты в группе, в бьюди, шаровары и сапоги. При себе всегда держит стеклянный керамбит, который считает самым большим своим сокровищем и с которым очень и очень неплохо умеет управляться. Откуда у него эта вещь, он не рассказывает даже Дро’Шакти.
Айша – дочь Дро’Шакти. В отличие от отца она сутай-рат. Симпатичная, гордая, умная. На отца похожа только глазами, во всем остальным пошла в Шурави. Одета в темную рубашку, поверх которой надета красноватая кожаная жилетка, а также в теплую юбку-штаны. В караване готовит пищу, стирает, следит за хозяйством. Умеет рисовать и пишет стихи на Та-Агра. Умело обращается с луком – отец не зря потратил время, обучая ее, и может по праву гордиться прилежной ученицей, предпочтение отдает не длинному, а короткому луку.
С’Раззир – взрослый хаджит разновидности катай-рат, Очень высокий и широкоплечий, этот почти черный хаджит с янтарными глазами, угрюмый и немногословный, служит охранником каравана. На нем почти всегда кожаный клепаный доспех, а из оружия он предпочитает свою любимую эльсвейрскую саблю. 

Пробный пост героя:
Стояла весна, а это значит, что природа расцветала. Расцветали кусты, покрывались дивными белыми цветами яблони, дикий виноград, айва и персики. В воздухе стоял густой аромат цветения, жизнь вокруг била ключом.  Многоцветие бабочек резало глаз, птицы без умолку щебетали в кронах, вода журчала по особенному и именно сейчас хотелось жить и радоваться жизни как никогда сильно.
Они встретились при юном Мессере и стареющей Секунде. Два юных, полных сил существа. никто из них не верил в то, что называют любовью с первого взгляда. Они были правы – между ними сначала не было ничего, кроме симпатии. Встречаясь иногда на рынке или за городом, они провожали друг друга до дома, помогая нести покупки или просто отдыхая от дневного труда. Однако затем между ними разгорелась глубокая дружба, они стали чувствовать настроение друг друга, понимали друг друга с полуслова. Они придумывали все новые и новые затеи и шалости, любили подтрунивать над знатными и степенными горожанами. В какой-то миг они поняли, что между ними что-то большее, нежели дружба. Они перестали мыслить себя в одиночку – стройный, как тростник Джи’Шакти и прекрасная, как лотос Экапи.
Вдвоем они познавали все радости любви, разделяя друг с другом дни и ночи. Днем они сидели в тени зонтичных акаций у воды, обсуждая все на свете, или же просто молча отдыхали, слушая звуки журчащего смеха воды. Ночью гуляли под светом двух лун, даже не помышляя о том, чтобы стать еще ближе друг к другу. Ведь тогда сила любви свела бы их с ума.
В тот день начала лета был местный праздник долгого счастья. Жители земли клана Последнего предела украшали жилища цветами, пели песни и жгли благовония. Джи’Шакти ушел из дома рано утром, чтобы у ручья встретиться с весной своей души. Едва увидев друг друга, они поняли, что сегодня что-то произойдет. Мара приблизилась к ним как никогда близко. Они пришли в одно из своих тайных мест и там стали, наконец, рекой, соединяющей мягкость воды с незыблемостью камня.
Случилось так, что в этот же день клан Красной тени выпустил когти.
Джи’Шакти повезло. Он не знал, насколько труден путь его отца в дебрях политических интриг, царивших в Анекине тогда. Сил клана Трех путей не хватало, чтобы оттянуть неизбежное. Красная тень лишь свершила решение, принятое под покровом ночи многими кланами, поддерживающими Талмор, поклоняющимися ему. Для молодого Джи”Шакти все это было лишь тенью озабоченности на сдержанном лице отца. Ри’Саджих не торопился посвящать своего младшего сына в подробности сложившейся ситуации, предпочитая, чтобы хотя бы кто-то из семьи мог спать спокойно. Он был прекрасный отцом и великим хаджитом.
Это спасло Джи’Шакти жизнь. Ведь, знай он обо всем раньше, его не удержала бы даже любовь Экапи.
Когда солнце коснулось края горизонта и свет его стал янтарным, как царское золото, Дро’Шакти вдруг почувствовал укол в сердце. Они сидели на берегу своего ручья. Джи’Шакти беспокойно огляделся вокруг, будто просыпаясь после глубокого сна.
- Что с тобой – спросила Экапи. Облитая золотым светом, она была невыносимо прекрасна.
- Что-то случилось, - сказал Джи’Шакти.
- Конечно, Экапи считает, что случилось, - лукаво улыбнулась хаджитка. – Мы стали одним целым и разделили друг друга.
Джи’Шакти качнул головой и потянул носом воздух, будто мог почувствовать что-то в движении ветра.
- Беда, - сказал он наконец. – Беда, Джи’Шакти должен спешить.
Он вскочил. Экапи поднялась вслед за ним, ее прекрасные янтарные глаза смотрели с тревогой. Волнение стремительно передавалось и ей.
- Может ли Экапи последовать за своей душой? – спросила она с мольбой.
- Никогда на этой или другой земле, под светом этого солнца и лун Джи’Шакти не позволит саду своей жизни подвергнуть себя опасности, - сказал катай. Он подхватил рубашку и теперь торопливо одевал ее. – Прости своего неверного хаджита, но его сердце разрывается от страха.
Экапи наклонила голову, знаком давая понять, что смирилась с его решением. Джи’Шакти хотел обнять ее, но понял, что тогда не сможет оставить ее здесь, на берегу ручья.
Поэтому он просто развернулся и побежал прочь по дороге, которая должна была привести его к дому. А точнее, к тому, что от него осталось.
Больше он никогда не видел Экапи.
Опыт в ФРПГ:
Более семи лет
Активность:
После 27 февраля – хоть каждый день
Связь с вами:

ПРИНЯТ(Х'Сайриид)

Отредактировано Дро'Шакти (21-02-2012 22:28:04)